Памятники

Хазор-Хона (Мын-Хона)

Главная / Каменное чудо Таджикистана / Созданные ветром, солнцем и водою / Хазор-Хона (Мын-Хона)

Долина с таким названием (что в переводе означает «тысяча домов») находится в южных отрогах Гиссарского хребта. Вместе с другой рекой Сандал, она дает начало полноводному Ширкенту, одному из крупных притоков Сурхан-Дарьи. Долина Ширкента почти прямолинейна и вытянута строго по меридиану. В среднем течении русло реки сжимается узким каньоном, в верховьях боковые водоразделы расступаются, образуя широкую котловину.

Панорама верховьев Ширкента поражает своим величием и грандиозностью форм рельефа. Окруженная со всех сторон высокими и труднопроходимыми горами, долина с севера замыкается заснеженным Мачетлинским хребтом, отдельные вершины которого достигают 4400—4700 метров. На фоне серых гранитных скал хребта хорошо выделяется нижний ярус рельефа, образованный красноцветными песчаниками и конгломератами неогена. Неогеновые отложения образуют здесь широкую ступень, обрывающуюся к югу крутым и неприступным порогом, получившим название «Ширкентского барьера». Высота барьера на всем его протяжении измеряется десятками и первыми сотнями метров. Лишь в верховьях реки Хазор-хона этот барьер сливается с подступающими к нему с юга палеогеновыми отложениями и образует выровненное плато Яхоб с прекрасными летними пастбищами.

Схематическая геологическая карта верховьев реки Ширкент

1 — граниты палеозойского возраста,
2 — неогеновые песчаники и конгломераты,
3 — палеогеновые известняки, глины, гипсы,
4 — отложения меловой и юрской систем.

Сохраняющие в основном пологое залегание, пласты неогена прорезаны узкими поперечными промоинами, верховьями уходящими к ледникам и снежинкам. Ручьями и речками в некогда едином монолите красноцветов выработаны причудливой формы башни и замки, придающие всему Ширкентскому барьеру вид неприступной крепости. Это впечатление усиливается своеобразной ребристостью обнажений, напоминающей кладку древних крепостных стен. Подобный рельеф возник не случайно, творцом его является неравномерное выветривание, затрагивающее в первую очередь податливые к разрушению пласты конгломератов. Напротив, плотно сцементированные и устойчивые к выветриванию песчаники часто оказываются выдвинутыми над пропасть в виде балконов и карнизов. Такие песчаниковые слое служат «козырьками» для неглубоких ниш, бойницами зияющих в теле каменной громады.

Но долина «тысячи домов» не оправдала бы полностью своего названия, если бы не было здесь такого количества естественных гротов и пещер. Многим из них местное население присвоило довольно экзотические имена: Бибишер («мать-львица»), Медресе-камар («пещера-храм»), Мумиё-камар («расщелина с мумиё»). Пещера Мумиё-камар имеет довольно внушительные размеры: ширина входа—около 20 метров, высота от пола до потолка 8 метров, вглубь же она тянется примерно на 15—20 метров. Подходы к пещере, да и сама она несут явные признаки частого посещения людьми, а в холодные снежные зимы ее обитателями становятся птицы и звери. И по сей день забредают сюда чабаны да вездесущие туристы для сбора смоляно-черного налета, густо покрывающего своды пещеры. Внешне эти скопления мало напоминают настоящее мумиё, но судя по всему, все же обладают некой целительной силой. Так, по крайней мере, утверждает народная молва.

Невдалеке от Мумиё-камар можно наблюдать еще одно необыкновенное творение природы, обязанное водной эрозии. Еле заметный, часто пересыхающий ручеек, спускается тоненькой струйкой по каменным ступенькам из тех же красноцветных пород. Но не зря же говорят, что «вода камень точит». В каждой ступеньке немощными с виду водопадиками высверлены округлые чаши глубиной до полутора метров и шириною до 3— 5 метров. Это так называемые «исполинские котлы». Вода заполняет их до краев и, переливаясь из одной чаши в другую, тщательно и искусно обтачивает каменное ложе. Но если когда-нибудь иссякнет ручеек, то покажутся эти «котлы» созданными неведомой могучей силой.

Мёдресе-камар издали не производит впечатление «храма»: косой, хотя и довольно широкий вход, мрачные отсветы изнутри от влажных и осклизлых стенок. Однако войдя в пещеру, сразу оцениваешь все ее достоинства, явно определившие и само название. В глубине «медресе» расширяется до 40 метров, а высота свода увеличивается до 15—16 метров. Добавим к этому отменные акустические свойства пещеры и наличие гладко отполированного каменного помоста внизу. Происхождение пещеры, разумеется, все же естественное, без вмешательства рук человеческих. Она возникла и продолжает расти за счет просачивания воды сверху, по трещинам в потолке. Даже в слабый дождь расположенное над пещерой наклонное плато служит прекрасным водосбором, с которого потоки воды обрушиваются на кровлю и стены пещеры. Подмытые куски породы периодически падают вниз и, таким образом, объем пещеры все время увеличивается.

Посещение Ширкентского барьера оставляет неизгладимое впечатление у всех, кто проникал сюда, пользуясь старыми тропами и караванными дорогами. Острота восприятия диковинной природы этого района усиливается необъяснимой гармонией всех элементов ландшафта, начиная от буйной растительности и экзотических скал, и кончая развалинами уютно примостившегося под ними кишлака Пашми Кухна. Домики этого оставленного людьми поселения разместились на пологом склоне, подступающем вплотную к Ширкентскому барьеру. Издали они производят впечатление игрушечного города, находящегося под стражей исполинских каменных башен.

В самом кишлаке, кроме обветшавших жилых построек, можно увидеть остатки оригинальной мельницы, любопытной архитектуры мечеть и кузницу. Однако, красоту и уют здешних мест люди оценили задолго до появления Пашми Кухны. Судя по археологическим находкам, заселение долины реки Ширкент началось еще в палеолите—мезолите, 40—10 тысяч лет тому назад. Именно таким временем датируются стоянки первобытного человека в урочище Яхоб и в устье реки Харкуш. А в раннем средневековье Ширкент становится центром горнорудного и металлургического производства, основанного на добыче и переработке местных залежей полезных ископаемых. Об этом свидетельствуют найденные здесь копи и плавильные печи, древние городища и погребения.

Сейчас хозяйственная жизнь в Пашми Кухне практически замерла. Лишь летом сюда еще наведываются чабаны и охотники. Зато с каждым годом увеличивается поток туристов и ученых. Своеобразная геоморфология района, уходящая вглубь веков история его освоения человеком требуют всестороннего изучения и, конечно, не могут оставить равнодушными многочисленных любителей природы.

Читайте далее: